Вам случалось бывать в православном храме в большие церковные праздники? Прекрасный хор, сияние свечей и облачений священнослужителей, нарядные дети и взрослые – яблоку негде упасть! Особенно в те дни, когда эти самые яблоки (мёд, куличи, воду) освящают, когда можно принести из храма домой «кусочек благодати». В обычные воскресные дни народу значительно меньше, а в будни и в праздники не столь значимые приходят на службу почти исключительно те, у кого случилась нужда отслужить молебен с какой-то личной просьбой или панихиду в дни памяти усопшего родственника.

Мы почти не бываем в храме просто так, не целенаправленно, не для себя только, а ещё и – для Бога. А ведь одна из десяти заповедей Закона Божьего, данного людям на все времена, гласит: «Помни день субботний, во еже святити его: шесть дней трудись…, а седьмой – суббота Господу Богу твоему». Народная молва трактует это так: шесть дней работай, а седьмой – отдыхай. Но ведь заповедь говорит именно о субботе (с еврейского «шаббат» – день покоя), отданной Господу Богу! На основании этой заповеди святые отцы христианства установили правило, по которому христианин, не посетивший воскресную службу (употребивший Господнее время на свои нужды!) три недели подряд, отлучается от Церкви и уже не может присутствовать на службе вплоть до покаяния и отпущения ему этого греха. Это правило сегодня забыто, но оно никем не отменено, а значит живо, и вместе с другими правилами Церкви спрашивает: а христиане ли мы? Да, крещёные, усердно (порой чересчур) исполняющие обряды… И – всё?

Сегодняшнее массовое отношение людей к Богу и Церкви московский священник-публицист игумен Пётр (Мещеринов) называет «лубочным христианством». Лубок – псевдоискусство, грубое подобие, подделка для невзыскательного зрителя, внешняя яркость без сокровенной глубины содержания. Когда лубок обрядовости и внешней красивости главенствует в нашем восприятии церковных служб, происходит страшная вещь: христианство остаётся без Христа. Любому священнику набили оскому повторяемые нами оправдания: «Мы не знаем, нас не воспитывали, не учили этому в школе, время такое было…». Уж сколько лет – другое время. А мы – всё те же. И не хотим меняться.

Помню давнишнюю, времён перестройки, статью в «Комсомольской правде» о молодом талантливом художнике, ставшем священником и променявшем богемную Москву на вологодскую деревушку, где не было ни магазина, ни почты, ни сносного жилья для его жены и троих малышей. На вопрос корреспондента о причине такого поступка батюшка отвечал: «Просто однажды ночью я прочитал Евангелие – и пошёл за Христом». Это было ещё в те годы, когда «нас не учили». Сегодня уже и в школах учат, и Евангелие не надо «доставать» и читать украдкой ночью – в каждом храме оно продаётся, издания разные, на любой вкус. Не покупаем. Не читаем. И совсем не потому, что нет денег на книгу – на многое другое находим; и не потому, что времени нет – ведь и телевизор смотрим, и газеты читаем, и в гости выбраться находим час. «Не знаем мы этого, потому что хотим не знать» (святой Ефрем Сирин). Потому что нам так удобнее, проще. Мы низводим христианство до обрядовости, до язычества, до магизма. Идём в храм, исполняем обряды, участвуем в церковных таинствах, а спроси: зачем? – не знаем. «Так положено»; «Не нами заведено, не нам отменять»; «Бабушка велела».

Более тридцати лет уже моя жизнь связана с Церковью, с храмом. И всё это время я не устаю поражаться тому, как мы упорствуем в суеверии (верим всуе, то есть в пустое, ложное) и как упорно отторгаем Христа. Помню одно из первых произошедших на моих глазах крещений младенца. Крёстный прервал начавшего говорить о таинстве крещения священника: «Мы всё знаем, батюшка, это у меня уже двенадцатый крестник».

– И Вы знаете обязанности крёстного?

– А как же! Подарки дарить на Пасху, на день рожденья, рюмку за здоровье выпить.

– А знаете, что Вы обязаны воспитать крестника христианином?

– Это как?

– А Вы – христианин?

– Да у нас тут все крестьяне, чай, в деревне живём, – удивился вопросу многочадный крёстный.

Сколько крестин было потом – местные и приезжие, из деревень и столиц, но на вопрос священника, кто такой Иисус Христос, почти все пожимали плечами. Самые верные ответы звучат так: «Сын Божий»; «Бог»; «Основатель христианства». Но более глубокого определения не даёт практически никто. Как никто не знает и тем более не может объяснить «Символ веры» (молитва «Верую»), который крёстные обязаны читать наизусть во время крещения. А ведь мы, именующие себя христианами, должны хотя бы понимать, во что мы верим! Но несмотря на бесконечные проповеди и увещевания священников, упирающемуся перед чашей с Причастием ребёнку мать или бабушка обещают, что «батюшка медку даст»; перед экзаменами детей и внуков заказывают молебен пророку Науму (чтоб «навёл на ум»), на праздник Вознесения Господня «крестят кукушку» (так почему-то называется обязательная в этот день гулянка в лесу), а Воздвижение Креста Господня называют «Сдвиженьем» и, наоборот, в лес – ни ногой, «потому что вся нечисть в кучи сдвигается», как пояснила мне одна очень набожная старушка. В городах, конечно, церковный народ более просвещён. Но от этого не менее суеверен. Даже тогда, когда дело касается действительно церковных обычаев и обрядов, мы очень часто путаем главное и второстепенное. Вернее, делаем второстепенное – главным, а о главном «хотим не знать».

Пасхальные разговины и христосование, благоухающая зелень на Троицу, веточки вербы, освящаемые в последнее великопостное воскресенье, яблоки на Преображение и даже крещенская вода – не главное в дни тех великих праздников, которым эти внешние атрибуты сопутствуют. Нельзя низводить Преобразившегося на горе Фавор Господа до «яблочного Спаса», а не постижимую до конца тайну Пресвятой Троицы – до венка из берёзовых веток. Святое Причастие так и останется в наших устах сладким «медком», если мы не понудим себя узнать, какое великое таинство совершается на наших глазах и с нашим участием, с нашей соборной молитвой (так должно быть!), в алтаре во время Литургии.

Нельзя приходить в Церковь, как в магазин: плачу деньги – и обеспечьте мне не болеющего ребёнка, успешную учёбу, гарантированно удачный брак, умиротворённую старость в окружении заботливых и любящих родных и в конце концов – Царство Небесное. Так не бывает. Нельзя получить церковную благодать, не зная Христа. При нашем формальном существовании в Церкви все внешние церковные действия – бессмысленны и безблагодатны для нас. Исключение составляют маленькие дети, на которых благодать Господня действует по вере их родителей и крёстных. Во всех остальных случаях необходимо со-творчество человека и Бога. «Без Меня не можете делать ничего», – говорит Господь. Это означает, что сам человек – создание Божие – не может одними своими усилиями успешно действовать в созданном Богом, но порабощённом диаволом мире. Но и Господь не может отобрать у человека той свободы, которую Он даровал личности при сотворении мира. Мы должны сделать свой выбор Христа и христианства осознанно, узнавать, понимать и стараться исполнять Его заповеди: только так мы сможем получить благодать Божию, только так будем иметь право не формально, а по этой благодати называть Господа своим Небесным Отцом.

Есть такое понятие в христианстве – царский путь. Святые отцы назвали так ровное, без шараханий в крайности, без внешней эмоциональности, но с огромной невидимой внутренней работой над собой, с преодолением греховных навыков и страстей восхождение человеческой души к Богу. Шаг за шагом, ступенька за ступенькой – ввысь.

Марина Захарчук