Смерть близких – печальное, но неизбежное событие нашей жизни, которое рано или поздно приходится пережить каждому из нас. Впрочем, для православного христианина страшна не сама смерть – ведь Церковь учит, и мы в это твёрдо верим, что смерть – это лишь временное разлучение души с телом, переход души в иную, «загробную» жизнь. Когда-нибудь наступит и смерть самой земли – это будет непостижимое пока для нас, но обещанное Господом Второе и Славное Его пришествие. Тогда души усопших соединятся с телами, восставшими из праха, и вместе с живущими в то грядущее время явятся на Страшный Суд, где каждый будет судим по своим делам и по высшей, Господней справедливости.
Страшна не сама смерть тела – страшно, когда душа уходит в вечность неготовой, с грузом грехов, накопленных, порой, за всю жизнь. В совсем ещё недавние времена, когда со словом Русь неразлучно шло слово Православная, самым страшным в жизни считалось умереть без покаяния, без последнего напутствия священника – без исповеди и Причащения. Даже если человек постоянно ходил в церковь, говел во все посты – стоило ему тяжело заболеть, родственники тут же, в ночь-полночь бежали за батюшкой: ведь грешим мы каждый день, а каяться не успеваем не только в церкви, но и дома, откладываем «на потом», на пост, а многие – и на конец жизни. И часто батюшка, позванный ко гробу, на вопрос, почему человек скончался без исповеди и Причастия, слышит ответ: «Да мы ему предлагали, а он отказывался, говорил – может, я ещё поживу…».
Какое страшное заблуждение! Исповедь, Причастие, соборование больного – таинства не к смерти, а во здравие прежде всего души, а если Господь сподобит – то и тела. Случается, по горячей молитве ближних и самого больного после совершения этих таинств выздоравливает уже приговорённый врачами человек. Ну а если всё-таки умирает, то душе, освобождённой от грехов, бывает легче и радостнее подниматься к Богу.
Но если даже умер человек без покаяния, то и тут его близким не нужно отчаиваться. Он уже ушёл и ничего не может сделать сам – для покаяния была дана жизнь здесь, а там – нужно держать ответ. Но ещё очень много можем сделать мы, живущие, оставшиеся родные, близкие, друзья, соседи и вся Христова Церковь, которая на каждой службе и в специальные дни поминовения молится о всех усопших, в том числе о тех, «о ком некому помолиться за оскудением родства их». Горячо любимая верующими людьми православная святая блаженная Ксения Петербуржская взяла на себя один из самых трудных христианских подвигов – юродство Христа ради – после смерти мужа, скончавшегося без покаяния. Притворяясь безумной, она оделась в платье мужа и, называясь его именем, оплакивала смерть… себя самой. «Умерла моя Ксеньюшка!» – говорила она людям. Петербуржцы жалели «безумную», а она была совершенно в своём уме (это подтвердило сделанное по настоянию родственников медицинское обследование) и решилась прожить за мужа его оборвавшуюся жизнь, искупить его грехи. Святая… А мы, грешные, обычные, земные? Что можем мы? Очень многое. И первым, самым важным делом станет наша молитва за усопшего.
Смерть – даже если умирает старый, долго болевший человек – всегда удар, боль, растерянность, шок. Но проходят первые часы, и мы начинаем готовиться к похоронам. Рассылаем телеграммы, подбираем одежду для усопшего, заботимся о гробе и продуктах для поминального стола, выкладываем последние деньги на совсем уже бесполезные и даже вредные для души покойного венки и оркестр… Когда всё готово – посылаем за батюшкой. А нужно – совсем наоборот. Неважно, чем обит гроб и обит ли вообще, лишь бы не красным, ведь красный цвет – это радость, а у нас скорбь (чёрное) и надежда на будущую жизнь (белое), чем покрыто тело (лучше, если церковным покрывалом), не важна для усопшего вся наша мирская суета. Ему сейчас нужна – молитва. Сразу, с первых мгновений по смерти. Как можно скорее должны мы спешить в храм, к батюшке, и ещё до погребения служить панихиды у гроба.
«При разлучении души нашей с телом, – говорит святой Кирилл, архиепископ Александрийский, – предстанут пред нами с одной стороны воинства и Силы небесные, с другой – властители тьмы, злые миродержатели, воздушные мытареначальники
На воздушных мытарствах тёмные духи зла предъявляют душе те её грехи, которые совершила она при жизни и которые не были исповеданы перед священником, не искуплены добрыми делами, не омыты покаянными слезами. Молитва ближних и Церкви – вот что теперь может помочь душе. И – милостыня, подаваемая родственниками за усопшего. Глубоким заблуждением является уверение, что до сорока дней по смерти будто бы нельзя раздавать вещи покойного. Наоборот! Именно в эти дни душа нуждается в как можно большей молитве. Отдавая нищим, малоимущим, соседям вещи усопшего и иную милостыню, мы как бы обязываем их молиться за покойного. До сорока дней ещё не определена временная, до Страшного Суда, участь души, и наша молитва может помочь в смягчении этой участи.
С первых же часов после смерти у гроба нужно читать Псалтирь. По учению Святых Отцов, чтение этой книги отгоняет бесов (вот почему во многих монастырях Псалтирь читают круглосуточно). Продолжается чтение псалмов и после погребения. Хорошо, если родственники будут читать Псалтирь каждый день, сколько возможно, до сорокового дня, а если получится – то и дальше, молясь при этом о упокоении души усопшего.
«Постараемся, – говорит святой Иоанн Златоуст, – сколько возможно, помогать усопшим, вместо слёз, вместо рыданий, вместо пышных гробниц, нашими молитвами, милостынями и приношениями, дабы таким образом и нам получить обетование блага».
В третий день по смерти душа возносится на поклонение Богу, затем ей показываются райские чертоги. В девятый день душа спускается в ад и ей предстают страдания грешников (но самой ей бесы ещё не могут причинить зла). В 40-й день душа снова возносится к Богу и получает определение, где ей должно находиться до Страшного Суда. Вот почему нужно служить панихиды в 3-й, 9-й и особенно 40-й день. И если панихиды третьего и девятого дня можно, по церковным канонам, запрещающим служение панихид в определенные дни, перенести на другие дни, то для 40-го дня не бывает никаких исключений. Даже в светлые дни Пасхи и Рождества Христова разрешается совершать погребение и панихиду 40-го дня после вечернего богослужения. Желательно в этот день заказать литургию об усопшем. Даже если в храме в этот день нет службы и даже если она не положена по уставу, как в некоторые дни Великого поста, – для 40-го дня делается исключение.
Последующее церковное поминовение зависит от нашего усердия. Церковь предлагает всем служить панихиды в годовщины смерти и дней рождений усопших, в установленные дни всеобщего поминовения (родительские субботы) и во все дни, когда разрешается совершать панихиды. То есть, чем чаще мы будем поминать наших усопших родных на литургиях и панихидах – тем лучше. А панихиды совершаются в церкви почти всегда, кроме великих праздников.
Особым является время Великого поста. Заупокойные служения в нём редки, на это отводится всего 3 субботы – на второй, третьей и четвёртой неделе, после чего панихиды не служатся до Радоницы – вторника второй недели после Пасхи. Исключением является погребение и 40-й день: эти службы можно и нужно совершать в любой день поста и Светлой недели.
И ещё об одном нужно всем нам помнить – о так называемых поминках. В сущности, поминки, поминовение – это церковные службы, заупокойная молитва. Но в народе поминками называют поминальную трапезу после погребения, в 40-й день, а кое-где и в 9-й, и в годовщины… В обычае после погребения, после церковной молитвы собрать за столом родных и близких усопшего нет ничего плохого, если только эта поминальная трапеза не превращается в языческую тризну. Она должна проходить скромно и строго, начинаться принесенной из храма с панихиды кутьи (варёная пшеница или рис с мёдом) и продолжаться блюдами, соответствующими церковному установлению о пище. Если нет поста – еда может быть любой. А если день погребения пришёлся на среду, пятницу или пост – и на столе должны быть сугубо постные блюда. Как часто мы, боясь людского осуждения, хотя и постимся сами, но на поминальный стол выставляем в пост скоромную пищу. Соседка, наевшись холодца и котлет, останется довольна нашим хлебосольством. А Бог? Мы не боимся оскорбить Его? А наш дорогой усопший? Не соль ли на рану ему – наши котлеты, съеденные «за помин его души» в посту? И если погребение нам никак не перенести (остаётся соблюсти устав в пище), то обед 40-го дня и годовщин вполне можно сдвинуть. Панихиду мы отслужим точно в случившееся время 40-го дня, а людей соберём или до начала поста, или по его окончании. И ещё на поминальном столе не должно быть спиртного. Ни водки, ни вина – ничего. Трудно? Да, трудно идти против укоренившегося обычая. Употребление вина разрешено Церковью даже в некоторые дни поста. Но вот на поминках – нельзя. И если мы хотим быть православными, хотим помочь нашему усопшему, то должны исполнить и это требование церковного устава.
Другой распространённый и совершенно не церковный обычай – выход родственников на кладбище на следующий день после похорон с выпивкой и закуской. «Понесли покойнику завтрак», – объясняют. Да что они – могилу будут раскапывать и кормить покойника!? Смешно? Кощунственно? А не кощунство ли – выпивать и закусывать на могиле? Да ещё и крест польют остатком водки! Тот крест, который Спаситель омыл Своею Кровью. Воистину – не ведаем, не думаем, что творим! И в первый пасхальный день, когда сама природа ликует о светлом празднике победы Жизни над смертью, – ну не нужно, не собирайтесь всей семьёй на кладбище, не берите туда нарядных весёлых детишек. Что они увидят там? Как пьют из стопок и из горлышка? Как пьяные дяди схватились врукопашную? Как чистенькие, убранные к Пасхе могилы превращаются в крошево из куличей и яиц – трапезу для бродячих животных? Поведите их лучше в храм, где под солнечный трезвон колоколов светло и празднично поёт хор пасхальную вечерню, где батюшка в красных (вот он, цвет пасхальной радости) ризах, с крестом и трисвечником в руках, встретит их и вас ликующим приветствием: «Христос воскресе!». Пройдёт Светлая неделя, наступит Радоница – и вот тогда, после службы, все – и батюшка, и прихожане пойдут на кладбище и отслужат первую после поста и Пасхи панихиду по усопшим. У Бога нет мёртвых. У Бога все живы. Будем же молиться, строго придерживаясь церковных постановлений, о тех, с кем мы временно разлучены, чтобы и им, и нам удостоиться вселения со святыми и праведными там, где нет ни болезни, ни печали, ни воздыхания, но жизнь бесконечная.
Марина Захарчук
количество посещений (102)